Мартовским концертом в «Олимпийском» отметит четвертьвековой юбилей группа «Любэ». А ее бессменному лидеру 21 февраля исполняется 57. Впрочем, итоги он подводить не собирается, пресс-конференции не устраивает, да и вообще неохотно общается с журналистами. Но для «Культуры» сделал исключение. Правда, ловить Расторгуева пришлось то в автомобиле — по дороге на встречу со слушателями Академии Генштаба, то по телефону — на трибунах ледового дворца «Большой» в Сочи...

— Как Вы на Олимпиаде оказались? Будете участвовать в церемонии закрытия?

— Поехал просто хоккей посмотреть, поболеть за нашу сборную. Меня пригласили друзья, и, выбрав свободное окно в гастрольном графике, я решил получить удовольствие от любимой игры. Никакой концертной программы. Только хоккей. Вот про судейство в матче с американцами лучше не спрашивайте, могу ответить нетолерантно...

— Сами-то на коньках давно стояли?

— Спортивным человеком меня назвать трудно, скорее я профессиональный болельщик. Спорт остался в детстве. Физические нагрузки люблю, но без особого фанатизма, исключительно для поддержания формы. На коньках каждый день не гоняю, хотя кататься не разучился. Это как на велосипеде — если один раз поехал, то потом эти навыки не забудешь.

— А как Вам нынешний Сочи? И вообще Олимпиада? Некоторые утверждают, что много недоделок...

— Лично мне здесь понравилось абсолютно все. Я побывал на многих спортивных объектах в разных странах, но ничего подобного не видел. А злопыхатели пусть сами приедут и посмотрят. Готов даже гидом выступить, по крайней мере по ледовому дворцу. Олимпиадой можно гордиться — и строителями, и спортсменами. И нашей страной тоже. Лично я горжусь!

— Чем еще в жизни гордитесь?

— Ну, здесь можно долго перечислять. Родителями, семьей, детьми, а теперь уже и внучкой. Своими друзьями, нашим коллективом, который не теряет форму уже столько лет. Горжусь армией — и той, что победила в Великой Отечественной, и той, которая доблестно прошла Афган и Чечню, и нынешней — в том числе. Горжусь русскими березками и вообще всем, что мило и дорого человеку нашей страны.

— А дружбой с президентом? Вы же были его доверенным лицом на последних выборах.

— Вот сейчас я должен встать, сделать официальное лицо и сказать какие-то заученные фразы? Давайте начнем с того, что само понятие «дружба» подразумевает достаточно узкий круг. Что касается нашего президента, я его глубоко уважаю — и как политика, главу государства, и как человека, которому в жизни ничто человеческое не чуждо, в том числе и искусство. То, что ему нравятся песни, которые исполняет группа «Любэ», говорит лишь о том, что Владимиру Путину импонируют патриотическая тема, народный колорит, русская мелодичность. Но ведь президент слушает и другую музыку, другие песни, у него есть другие любимые исполнители и музыкальные коллективы. И я бы не стал так запросто записываться к нему в друзья — это было бы, как минимум, нетактично. А вот то, что президент России уделяет много времени развитию культуры, — это ведь здорово. Он же не просто получает личное эстетическое удовольствие, а предпринимает конкретные шаги для реализации многочисленных программ во всех сферах творчества. И не случайно нынешний год в России объявлен именно Годом культуры. Вы знаете об этом? А, ну да, Вы ведь из газеты «Культура»...

— Шутка принимается. Поговаривают, что Вы не особо любите журналистов. За что такое неприятие?

— Это еще один из стереотипов о Расторгуеве — мол, не любит журналистов. Да вы посмотрите, сколько было интервью. Причем порой такие «факты из биографии» встречаются, что я и не подозревал за собой такого. Вот недавно была одна большая беседа, но когда я прочитал то, что опубликовано, впору было за голову схватиться — больше половины я вообще не говорил. Иногда и откровенная ложь бывает...

— Вы о так называемом скандале с Ольгой Дроздовой, роман с которой Вам приписало одно из изданий?

— И о нем в том числе. Когда выяснилось, что это откровенное вранье, мне принесли извинения, дали опровержение, я даже не стал подавать в суд. Была еще давняя история с Дианой Гурцкой, которая тоже неожиданно стала героиней моего романа. Бред чистой воды, выдуманный журналистами, но осадок остался. У нас с советских времен принято верить печатному слову — многие подумали, что так и было. Конечно, оправдываться в семье и перед друзьями не приходится — меня хорошо знают и слухам не верят, но мне такая слава не нужна, своей вполне хватает. Может, кто-то и пытается создать себе имидж подобным образом, но поверьте — это не мое. Я не тусовочный человек, у меня другие интересы и другие ценности.

— Раз уж перешли к слухам, то самые распространенные из них — о Вашем здоровье, которое подорвано алкоголем и прочими неумеренностями. Что здесь правда, а что ложь?

— Я похож на смертельно больного человека?

— Нет, я бы даже сказал, что выглядите бодрячком.

— Правда? А то недавно была публикация, что я уже и завещание написал, и жизнь мне не мила, и выгляжу так, что краше только в гроб кладут. Да и пьет еще Расторгуев непомерно, что с него взять — артист. Так ведь пишут? Давайте откровенно, я не ханжа и не безгрешный. Могу и сейчас рюмку качественного алкоголя выпить, хорошего табака, именно хорошего, выкурить, трубку или сигарету. В прежние времена позволял себе больше, не скрою, но опять же в разумных пределах, в хорошей компании, без шума и дебошей. Ваш бы брат-журналист уже все первые полосы газет залепил заголовками и фотографиями на эту тему, но этого почему-то нет, зато есть слухи из разряда «одна баба сказала». Мол, пьет Расторгуев и плевать ему на собственное здоровье и семью. Как там писали? «Как рассказали нам охранники, Николай Расторгуев пришел к ним в сторожку с бутылкой, которую сам и выпил, а потом всех обругал и ушел». Нормально? Я сам не читал — сторожа поселка, где я живу с семьей, подошли, говорят: «Николай Вячеславович, да бред здесь полный!» Вообще, попробовал бы кто-то при таком гастрольном графике, а это десять концертов в месяц по всей стране и за ее пределами, вести разгульный образ жизни. Со здоровьем да, была проблема, мне удалили почку и поставили донорскую — неприятная процедура, слов нет. А вот причину, естественно, нашли в чрезмерном употреблении алкоголя. На самом деле у меня было воспаление легких, двусторонняя пневмония, которую заработал на горнолыжном курорте, где катались с женой Наташей. Тяжелое заболевание дало осложнение. Естественно, что операция сказалась на общем состоянии здоровья, приходится соблюдать указания медиков, проходить назначенные процедуры. Самое главное, я понял, что нельзя пренебрегать обследованиями организма. Но это, к счастью, не мешает жить полноценной жизнью, участвовать в концертной деятельности. (Отдать почку Николаю Расторгуеву, который стоял за ней в общей очереди, предлагали члены его семьи, друзья и многие поклонники, но артист от такой жертвы отказался. Дождался донора и сделал операцию в 2009 году. — «Культура».)

— Операция, говорят, стоила немалых денег — это я к тому, что по рейтингу Forbes доход группы «Любэ» оценен в 2 миллиона долларов, а Вы занимаете 45-е место среди российских музыкантов.

— Недорабатываем, значит (смеется), едва в пятидесятку вошли. А вообще труд российского артиста достаточно тяжел, и без многочисленных гастролей невозможно сводить концы с концами. Впрочем, не все оценивается лишь в денежном эквиваленте, и мы не «выставляем прейскурант» всем своим слушателям. Вот недавно встреча была в Академии Генерального штаба, там мы общались с элитой Российской армии, будущими полководцами и военачальниками. Раньше это назвали бы «шефский концерт», то есть бесплатный, но мы расцениваем подобные выступления как свой вклад в укрепление боеготовности армии. Все наши концерты перед военными не являются коммерческими. Представьте, вот приехала «Любэ» в Чечню и билеты продает пацанам, которые час назад вышли из боя. А деньги для обеспечения творческой деятельности мы зарабатываем во время работы на гастролях. Сколько — даже не знаю, это у менеджеров надо спросить.

— А еще Вы являетесь лицом бренда туалетной воды «Любэ», которая представлена разноплановыми ароматами — по названиям Ваших популярных песен: «Комбат», «Атас» и «Давай!».

— «Лицо бренда» — сильно звучит! Что-то типа Николь Кидман для «Шанель»! Эта туалетная вода презентована четыре года назад. Своей относительно невысокой ценой и настоящим мужским ароматом она соответствует именно нашей слушательской аудитории. Впрочем, мне кажется, что самым мужским одеколоном в нашей стране был «Шипр», которым пользовались еще мои отец и дед. Этот запах забыть невозможно.

— Какая из песен самая любимая? Которая сама под нос мурлыкается.

— Очень эмоционально врезался в память «Комбат», мы записали песню к 50-летию Победы, причем осознание того, что сделали, пришло именно во время исполнения. Мне кажется, что «Комбат» в 90-е годы был единственной достойной песней о войне, поэтому нашел отклик у участников всех войн, в том числе афганской и чеченской. Он сразу стал мега-хитом.

— Как относитесь к разговорам о том, что группа «Любэ» исчерпала себя, что у коллектива нет развития?

— Действительно, последний студийный альбом «Свои» был записан пять лет назад, как раз к 20-летнему юбилею коллектива. Но, замечу, это был уже девятый альбом «Любэ». Мы исполняем именно «свои» песни, рассчитанные на определенную аудиторию, и не хотим, как говорится, потерять лицо, изменить жанру, погнаться за чужой публикой. Нашего репертуара вполне хватает. Как говорил о нас один музыкальный критик: «Все вершины уже взяты, нет нужды бряцать наганами и звенеть медалями». Но это ни в коей мере не означает, что мы прекращаем творческий поиск и не будем исполнять что-то новое. Обязательно будем — всему свое время. У нас аншлаги на всех выступлениях и большой концертный график. Ну нет поводов для грусти.

— Не боитесь, что обойдут те, кто помоложе, у кого примерно тот же репертуар? Ваенга, например, или Григорий Лепс? Говорят, что песня «Рюмка водки на столе» хорошо бы прозвучала именно в исполнении Николая Расторгуева.

— Все они замечательные исполнители, с Лепсом мы вместе спели песню «Свои», которая вошла в одноименный альбом «Любэ». Каждый из артистов оригинален в своем жанре, в своем тембре. Есть одно небольшое «но» — они не «Любэ». И песни в их исполнении — это не наш стиль. Представьте Расторгуева, поющим: «Снова курю, мама, снова...». А «Рюмка водки» — вообще не мой репертуар. Ни в жизни, ни на сцене.

— Как домашние относятся к Вашему творчеству?

— Николаю Николаевичу, это который младший сын, нравятся некоторые мои песни, но он их слушает без меня и особо не комментирует. Да и вообще у нас в доме нет культа личности певца Николая Расторгуева.

— Вы живете в ближнем Подмосковье — не любите шумную столицу?

— Я бы с удовольствием жил и в Москве, вот только там возможность получить в собственность землю под строительство практически недостижима. А построить свой дом было нашей заветной мечтой. Он получился уютным и комфортным, у каждого из домочадцев там есть свой уголок — тот мир, где можно отдохнуть от шума и суеты. А еще я люблю колдовать на кухне и готовить необычные блюда, рецепты которых собираю у друзей или нахожу в интернете. Балую семью и гостей чем-то вкусным, но самому приходится порой только облизываться — диета, увы, не позволяет острого и жирного.

— Говорят, Вы никогда не берете в руки гитару во время застолья и не поете по чьей-нибудь просьбе?

— Вообще, это мое правило, потому что за столом невольно возникает какая-то фальшивость, спровоцированная алкогольными парами. Ну и потом, не очень приятно, когда кто-то начинает подпевать с набитым ртом и вилкой в руке. А вообще с друзьями могу и спеть под настроение, и других послушать.

— Вы суеверный человек, в приметы верите?

— Загляните в интернет. Там прописано, что я всегда обуваюсь с левой ноги, грызу семечки перед концертом и топчусь по афишам. Впрочем, иногда я действительно так делаю. Тут мне кто-то напомнил, что мне исполняется 57 лет, а сам я 57-го года рождения, но эта магия цифр меня как-то не задела.

— Как отметите день рождения?

— Не вижу поводов для особых торжеств. 21 февраля мы будем на гастролях, пройдет концерт. Но вот честное слово — не помню, где. Надо уточнить у администратора.

Другие интервью « »